Публикации On air
портрет
Ольга Пона: «Проходящий трамвай может служить толчком к созданию спектакля»
Автор: Ника Пархомовская
Ольга Пона — человек удивительный. Находясь в статусе мамы или — в зависимости от возраста говорящего — бабушки современного российского танца, она не только не «заматерела» с годами, но, кажется, стала еще более открытой и способной к диалогу. Я давно хотела сделать с ней интервью и вот благодаря порталу On Air нам, наконец, удалось поговорить по душам. Даже на расстоянии, даже в переписке, в каждой букве чувствуется, насколько Пона — особенная. Сделавшая для развития российского современного танца так много, как мало кто еще, она остается скромной труженицей, никогда не выпячивает себя и свои достижения, неизменно подчеркивает, что танц-театр — искусство коллективное. Любой разговор, даже интервью о своей «жизни в искусстве», Пона переводит на близких: коллег, соратников, учеников. Хвалит других и никогда себя.

Для меня она всегда была иконой, человеком, который изменил ход истории не только в промышленном и, по моим ощущениям, депрессивном Челябинске, но и в отечественном танце в целом. Но когда мы познакомились ближе (сначала на фестивале современного танца Open Look в Петербурге, а потом в поездке в Финляндию, где они были с мужем — замечательным арт-менеджером, бывшим директором школы современного танца в Амстердаме Аатом Хухеем, который умер летом 2021 года и которого, уверена, не хватает всем, кто его знал), оказалось, что Ольга ни секунды не чувствует себя легендой. А еще она необыкновенно щедрый — на внимание, слова, подарки — человек. Долгие годы я ходила в кофте ZARA, которую она деликатно передала через общую подругу-хореографа, и каждый раз, выслушивая комплименты, думала о Поне. С годами кофта износилась и перешла в статус домашней, так что я пишу эти строки, согреваясь олиным подарком.

Исходящее от Поны тепло, конечно, совершенно феноменально. Передать его словами очень сложно. Но я искренне надеюсь, что читатели смогут почувствовать, что Ольга Николаевна — не просто руководитель легендарного театра современного танца, автор более тридцати спектаклей, талантливый педагог, которая вдохновляет своих учеников на самые смелые эксперименты и поощряет к тому, чтобы не только танцевать, но и ставить, но и глубокий театральный мыслитель, и удивительно отзывчивый человек. Впрочем, для этого лучше всего дать слово самой Поне, которая не просто много думает о танце, но и отлично формулирует. Правда, отвечает она лаконично и иногда как будто нехотя. Сравнения с Пиной Бауш отметает как слишком комплиментарные. Про личное говорить отказывается и постоянно смещает фокус разговор с себя на своих артистов.



Ольга Пона
«Танец я открыла для себя во взрослом возрасте, во время обучения в Челябинском политехническом институте, где в 1980-е годы был расцвет студенческого творчества, а начала учиться танцу в 21 год, поступив в Челябинский институт культуры. С современным танцем я познакомилась на мастер-классах российских и зарубежных педагогов, которые проводились в Екатеринбурге, Новосибирске, Москве. Не могу назвать это образованием, ведь это были одно-двухнедельные курсы, скорее это получение впечатлений о том, как на взгляд того или иного хореографа может двигаться тело танцовщика, нарушая все правила традиционных техник. После этого приходит уверенность в том, что твой собственный взгляд на движение и на вещи в целом — самое важное и в работе нужно следовать ему».
В этой уверенности в важности собственного взгляда — вся Пона. Ее, пришедшую в танец после автотракторного факультета и не имевшую классического балетного образования, никогда не волновали правила. Она всегда устанавливала свои собственные, — как в театре, где быстро начала ставить сама и давать ставить другим, так и «по жизни». Ее постановки, начиная с самых первых и заканчивая наиболее известными (Пона семь раз была номинирована на «Золотую маску» как хореограф — за спектакли «Мужчина – это такой мужик, который нашел his own identity», «Погружения и всплытия»,«Встречи», «Теоретическая модель абсолютной свободы», «Картон», «Несинхронно», «Дюймовочка») всегда были отражением глубоко индивидуального, своего, женского, полного юмора взгляда на мир, искусство и отношения. Но сама она говорит о своей работе не столько как о трансляции самостоятельных идей, сколько как о возможности находиться в поле танца в принципе.
«Прошлое компании связано прежде всего с именем ее основателя. Владимир Пона — хореограф, руководитель любительского студенческого коллектива, в 1992 году при поддержке городской администрации на его базе была создана профессиональная труппа Челябинского театра современного танца. Это, конечно, редкий случай, он до сих пор редкость, ведь профессиональных коллективов современного танца (а почти все они муниципальные) у нас в стране очень мало, их могло бы быть гораздо больше. Что касается меня, то я была в составе этого любительского коллектива, и с момента получения им профессионального статуса начала давать уроки для танцовщиков и делать собственные работы, сначала миниатюры, а потом и большие формы. Это было интуитивное нащупывание собственного почерка, он приобретался от работы к работе, думаю, так делают все авторы. Я никогда не размышляла о том, что бы я изменила или сделала по-другому. Когда жизнь дает тебе шанс быть вовлеченной в сферу искусства, то ты принимаешь это как большой подарок судьбы и, как бы ни сложились дальнейшие обстоятельства, проходишь этот путь с благодарностью».
На вопрос, что ею движет (вдохновленный знаменитой фразой Пины Бауш (см. сноску 1 - прим. ред.), с которой нашу героиню нередко — и, с моей точки зрения, отнюдь неслучайно сравнивают: стоит вспомнить про индустриальный Вупперталь, где почти всю жизнь провела Бауш, и который так похож на металлургический Челябинск, или подумать про двух сильных женщин, которые не просто ломали систему, но перестраивали ее изнутри; внимание к человеку со всеми его особенностями, отсутствие страха сложных тем и театральность, свойственные обеим художницам), Пона отвечает коротко: жажда творчества.
«Одна из моих танцовщиц, Мария Грейф, ответила когда-то на вопрос о том, что движет ею в профессии, — жажда творчества. Очевидно, так и есть. Жажда к сочинительству, придумыванию, созданию собственных миров, выражаясь высоким слогом. Потребность к созиданию в целом движет любым автором в каком угодно виде искусства. Думаю, это справедливо и для нас, хореографов. Сейчас в Челябинском театре современного танца работают 16 танцовщиков и 13 из них — хореографы, их спектакли уже давно в репертуаре театра и афиша постоянно пополняется. Фактически театр работает как резиденция для молодых хореографов. Это позволяет им реализовываться как самостоятельным авторам и это держит нас вместе.

Конечно, у нас, как и в любом коллективе, происходит ротация артистов. Приходят новые, а кто-то покидает труппу и работает самостоятельно. Это нормальный творческий процесс. Но есть танцовщики, работающие более двадцати лет, и они в прекрасной форме. Опытные, умные; работать с ними — удовольствие. И вообще, почему танец должен быть привилегией только молодых? Не вижу причины».
Одна из таких «чужих» работ, которую Пона продвигала едва ли не больше своих собственных, и которая когда-то поразила меня в самое сердце — «Одуванчики» Дениса Чернышева и танц-драматурга Татьяны Гордеевой. Пластический автофикшн солдата-срочника, пронзительный, смешной и страшный одновременно Пона поддержала не только на стадии сбора документального материала и работы в зале, но и после премьеры, заботясь о том, чтобы спектакль поездил по фестивалям. Сама она в тот сезон выпускала «Несинхронно» - как всегда в соавторстве со своими танцовщицами и черпая материал из самой жизни. Она говорит, что так обычно и работает, ничего специально не придумывая, но наблюдая и фиксируя.
Проходящий трамвай может служить толчком к созданию спектакля.
«Каждый спектакль придумывается и рождается из размышлений, воображений, фантазий, наблюдений за жизненными ситуациями, человеческими взаимоотношениями и так далее. И каждый раз по-разному. Когда-то идея приходит от прочитанной книги или услышанной музыки, увиденного фильма. Да что там, проходящий трамвай может служить толчком к созданию спектакля».
Все творчество Поны связано с Уралом, здесь она родилась, здесь живет и работает. С точки зрения развития отечественного современного танца место это, конечно, совершенно удивительное. Здесь он, по сути, зародился и расцвел пышным цветом. Именно на Среднем и Северном Урале, в Екатеринбурге и Перми (а стараниями Поны и на Юге — в Челябинске — тоже), долгие годы происходили едва ли не самые интересные события в истории российского танца, развивались независимые компании и вырастали талантливые танцовщики. Но что такого особенного в местной почве, что она взрастила и Татьяну Баганову, и Евгения Панфилова, и Сергея Смирнова, и саму Пону? И почему здесь стало возможно то, что ни удалось ни в одной из столиц, ни в Питере, ни в Москве?
«Я родилась и живу на Урале. Так сложилось, что сразу несколько трупп, работающих в поле современного танца, появились в уральских городах: Екатеринбурге, Перми, Челябинске. Является ли это чем-то особенным — тема для искусствоведческого исследования. На мой взгляд, центры развития современного танца возникают там, где появляется человек с собственным художественным видением, собирающий вокруг себя единомышленников, пусть даже их немного. Это может произойти где угодно: в столице или в провинции. Проходя путь от проекта к проекту, часто интуитивно, развивается сам автор, его труппа и аудитория. Таким образом, центры развития и центры интереса к современному танцу могут перемещаться, пополняться другими городами и именами. Именно так возникли новые центры в Калуге («Инновационный театр балета» Ксении Голыжбиной) и в Омске (театр танца «нОга» Ольги Горобчук)».
Конечно, ее театр, несмотря на обилие молодых постановщиков, — авторский. Когда я спрашиваю Пону, какая из ипостасей увлекает ее больше всего и не хочется ли передать бразды правления коллективом кому-то другому, она честно отвечает, что не представляет этого в принципе.
«На данный момент я художественный руководитель и хореограф. (Педагоги — другие люди, в том числе и артисты театра). В этом качестве я ощущаю себя на своем месте. Честно говоря, не знаю ни одного случая «наследования» творческого коллектива ни в театральной среде, ни в танце. Вы знаете, Ника? Думаю, это невозможно. Когда я перестану работать, придут другие лидеры с собственным видением процесса и собственным творческим лицом. Это правильно».
Но что вдохновляет ее, именно сейчас, какие спектакли, книги, фильмы кажутся важными?
«Что меня наполняет? Наверное, все, что кажется мне талантливым из того, что я могу увидеть. Это может быть театральный спектакль (из последних — работа Дмитрия Крымова «Дон Жуан. Репетиция»), может быть фильм («Война и мир» Сергея Бондарчука), музыка (здесь самый широкий спектр от электронной до классической), разговор с человеком или прочитанная книга (проза и поэзия Николая Федоровича Болдырева). Еще я могу назвать имена двух хореографов, работы которых мне нравятся. Это Жозеф Надж (его ранние работы) и молодой испанский хореограф Маркос Морау. А вообще, когда проявление таланта случается у меня на глазах, происходит ли оно на сцене или в жизни, это делает меня счастливой. К примеру, такое может произойти на репетиции или в постановочном процессе. Я тихо сижу и смотрю, как танцовщики работают над этюдами. Если их поиски совпадают с тем, что ищу я, это наполняет меня и я понимаю, что, как говорится, день прожит не зря».
Но как быть с тем, что раньше они с театром много выступали в Европе? И это тоже наверняка было вдохновением и поддержкой. Как сейчас обстоят дела с гастролями?
«Мы показываем спектакли в Челябинске на всех театральных площадках города и благодарны коллегам за то, что дают свою сцену. У нас есть репетиционная база в здании бывшего ДК завода металлоконструкций, но нет своей сценической площадки. Поэтому поездки и показы спектаклей в других городах - важны и необходимы для нас. Разумеется, это регулярные поездки в города Челябинской области и за ее пределы. Все знают, что гастроли - дело затратное и бюджета на них никогда не хватает, так что наши выезды - это, как правило, фестивальные события и оплачивает наш приезд тот или иной фестиваль. К сожалению, фестивалей современного танца в России немного, можно пересчитать по пальцам одной руки. В сравнении с количеством театральных фестивалей - это капля в море, вот мы и стараемся пригласить к себе в Челябинск для выступления наших коллег из других городов, а потом приезжаем к ним. Так, мы привозили театр танца «нОга» из Омска, «Провинциальные танцы», «Окоем» и «Эксцентрик-балет Сергея Смирнова» из Екатеринбурга, театр танца «Пантера» из Казани и др. Что касается поездок за рубеж, то мы выезжаем, если поступает приглашение. В октябре-ноябре 2022 мы показывали спектакли в четырех городах Германии, и рецензии в немецкой прессе были сплошь комплементарные».
Когда я спрашиваю ее про будущее, Пона отвечает как человек, который не любить загадывать наперед. Она реалист и живет сегодняшним днем, помощь ее — как и слова — всегда конкретная и адресная, и в этом она, как и во многом другом, непохожа на большинство хореографов своего поколения. Но главное, что она ориентирована не на результат, а на процесс.
Аатом Хухей, Ольга Пона и Ника Пархомовская в том самом подарке - кофте Zara><meta itemprop=
Аат Хухей, Ольга Пона и Ника Пархомовская в том самом подарке - кофте Zara
Думаю, что будущее любого театра, в том числе и нашего — это процесс.
«Будущее нам неведомо, но настоящее нашего театра я описала выше и довольно подробно. На моих глазах развиваются танцовщики как исполнители, как авторы-хореографы, как думающие личности, они взрослеют, набираются сил, проходя через достижения и разочарования. Наблюдать за этим — особое удовольствие. Думаю, что будущее любого театра, в том числе и нашего — это процесс».