Как только повествование переступает черту, у главной героини исчезает шлем, тот самый, который упрямо и нарочито формулировал символ ее инородности. Началась другая эпоха: теперь ИИ и человек подобны друг другу, но равны ли? И кто теперь наблюдает извне? Мы за ним, или он за нами? Сюжет периодически прерывается и рассказывает исключительно о людях. Самым ярким и неожиданным эпизодом, разрывающим зрительскую привычку восприятия, становится теннис: игра соперничества двух игроков или команд, где есть строгие правила, четкая рамка поля, две ракетки, одна сетка и один мяч. Но что будет, если изменить одно значение в уравнении, и вместо одного мяча появятся десятки? Гейм, сет, матч: люди создают правила, но не мыслят за пределы, сочиняют условия и потом сами же их нарушают. Мы изобрели ИИ, но что же будет дальше, когда он выйдет за границы нашего воображения?
Финал работы, вопреки традиционным постановкам Ксении Михеевой, усложнен большой массовой сценой. В дело вступают девушки, очень разные по росту, фактуре, характеру. Их нельзя назвать кордебалетом: несмотря на то, что хореограф с их помощью выстраивает большие геометрические конструкции, будто нейросеть в матричной системе координат, каждая единица вполне самостоятельна. Эти героини не похожи ни на тех хищников, что были в начале пути ИИ, ни на самого робота: перед нами люди, которые встречают уже высокоорганизованную систему, способную распоряжаться их пространством и временем так, как сочтет нужным. В развязке действа и математического рисунка движения каждая танцовщица внутри ровной диагонали производит на свет нечто, похожее на шлем, из которого вышел и сам ИИ. Кажется, будто люди сами и есть накопительные базы данных, и где заканчивается человек и начинается робот, разобраться почти невозможно. Равен ли нам ИИ? Вопрос уже должен звучать шире: может быть, мы и есть нейросеть?
В сложносочиненной драматургии Кати Ганюшиной и в многослойной постановке Ксении Михеевой масса замыслов и параллельных линий, не всегда пересекающихся или вытекающих друг из друга, да и вопросов оказалось больше, чем ответов – впрочем, в истории любви и ненависти ИИ и человека пока всё остается без ответа.