При подъеме занавеса в луче света переступает Романтическая балерина в огромной юбке-колоколе. Классическая балерина, вероятно, приходит из позднего XIX века — времени, от которого нам достался репертуарный канон, — только носит пачку в виде плоского блина по моде советских 1970-х. (Костюмы исполнены по эскизам хореографа.) Неоклассическая балерина больше похожа на хорошую девочку Лиду из балетов оттепели, чем на танцовщицу New York City Ballet — труппы, в недрах которой созрел сегодняшний классический танец, так называемая неоклассика.

Четвёртая героиня демонстрирует более свободную пластику корпуса и рук, но её язык придумывал тот же хореограф, что и трём предшественницам, ему никуда не деться от себя. Подобная игра мало кому удается, к тому же выбран скользкий путь исторических стилизаций без твёрдого понятия о стиле и об истории. Новый балет можно воспринять как вольную фантазию постановщика по поводу собственного ремесла. Фантазия требует строгой композиции и режиссуры. Композиция выстроена весьма строго: антре, общий танец четырёх балерин, адажио, кода. Режиссура наивна. Танцевала балерина Романтическая, к ней припорхнула Классическая — и уж первая начала строить брови домиком и глаза бубликами, как героиня ранней мультипликации. Когда изумление по поводу хода исторического времени покидает её, она радостно танцует с новой товаркой из будущего. Балет отчасти напоминает о фабуле «Терема-теремка», и на сцене всем четверым хватит места, и все они наденут «романтические» юбки-колокола и покажут позу-цитату из «Па-де-катра» Антона Долина — позднейшей реплики легендарного танцевального квартета 1845 года.

Ровно в середине балета выходят четверо партнёров — ладно скроенные Артур Мкртчян, Герман Борсай, Евгений Дубровский, Евгений Жуков. Все мужчины одинаковые, историческая игра угасает. Их антре — один из лучших эпизодов в плане композиции. У четырёх кавалеров сугубо функциональное призвание — быть поддержкой и опорой балерин. Четыре дуэта построены по классическому принципу, свобода и партнёрское равноправие современного танца вне интереса хореографа. Здесь мерцают хореографические красóты — в неоклассическом дуэте, в двух ансамблевых кульминациях-паузах. В адажио и во всём балете главным препятствием остается слабый синтаксис, комбинаторная статика. Танцовщицы буквально топчутся на месте, танцевальная линия то и дело застревает в неудобных позах. Артисты не могут придать этой линии остроту и энергию (что было заметно и в первой части программы, «Отражениях» Юрия Посохова). Кроме того, Вариации Донаньи написаны для фортепиано и оркестра, в пассажах солиста царит прихотливое tempo rubato — не то, с чем удобно иметь дело хореографу. И там, где композитор дает упругий маршевый ритм и острую инструментовку, хореограф остается увлечен своим делом, любуясь разными па и самим собой.

«Королевы вариаций» — именно ввиду вялого синтаксиса и вялой режиссёрской артикуляции — могут оставить ощущение, что балетных деятелей интересует только собственная атрибутика, станочки-носочки, картинки-балеринки. На заключительную репризу темы на сцену выносят балетный станок с сидящими на нём куклами и маленькую принцессу в юбочке-колокольчике: когда она вырастет, тоже обязательно станет королевой, к умилению зрительного зала. Это балет не о балете, о балетных сувенирах. Жизнь тела в пространстве и времени просвечивает в нём лишь иногда.

«Королевы» объявлены одной из двух балетных премьер текущего сезона в Музыкальном театре. Это одно из немногих в стране профильных заведений, где вообще продолжают объявлять премьеры и предъявлять новые идеи, не возвращая давно возвращенное и не редактируя заредактированное до дыр. В Музыкальном театре не перестали слушать музыку, хотя и разную: второй премьерой сезона будет «Анна Каренина» известного автора домостроительных симфоний, а ставить её снова будет Максим Севагин. Репертуар его подопечной труппы уже наполовину состоит из его собственных балетов. Можно сказать, что это нормально для руководителя-постановщика, можно робко говорить об авторском театре, но Автор — никогда не одиночка, а лидер творческой команды. Её отсутствие ощутимо и в «Королевах вариаций», и предыдущих премьерах труппы, где король был один.